Жиганова С.А. Кубанская свадьба как музыкально-этнографическая традиция позднего формирования: Автореф. дис… канд. иск. М., 2008.

 На правах рукописи

 

 

 

ЖИГАНОВА Светлана Александровна

 

 

 

КУБАНСКАЯ СВАДЬБА

КАК МУЗЫКАЛЬНО-ЭТНОГРАФИЧЕСКАЯ

ТРАДИЦИЯ ПОЗДНЕГО ФОРМИРОВАНИЯ

Специальность 17.00.02 – Музыкальное искусство

А В Т О Р Е Ф Е Р А Т

диссертации на соискание ученой степени

кандидата искусствоведения

Москва 2008

Работа выполнена на кафедре истории музыки

Российской академии музыки имени Гнесиных

 

 

Научный руководитель –

кандидат искусствоведения, профессор М. А. Енговатова

 

Официальные оппоненты:

доктор искусствоведения, профессор О. А. Пашина

кандидат искусствоведения, доцент Г. В. Лобкова

 

 

Ведущая организация:

Ростовская государственная консерватория им. С. В. Рахманинова

 

Защита состоится 16 сентября 2008 года в 14 час.

на заседании диссертационного совета Д 210.012.01  по защите

диссертаций на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

при Российской академии музыки им. Гнесиных по адресу: 121069, Москва, ул. Поварская, д.30/36

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке

Российской академии музыки им. Гнесиных

 

Автореферат разослан «____»______________ 2008 года

 

Учёный секретарь

диссертационного совета,

доктор искусствоведения

И. П. Сусидко

 

Актуальность темы исследования.  Диссертация посвящена выявлению специфики кубанской музыкально-этнографической традиции[1], которая исследуется комплексно в ее текстологическом, географическом и динамическом аспектах сквозь призму свадебного музыкального фольклора. Все слагаемые тематического поля работы представляются остро актуальными. В первую очередь это поздний, вторичный характер традиции: освоение Кубани (региона Северного Кавказа) жителями России и Украины началось на рубеже XVIII – XIX вв.

Исследования региональных музыкальных традиций как систем (идея профессора Е. В. Гиппиуса), во второй половине XX – начале XXI вв. не только сформировали важнейшую тему, но и определили обязательность регионального подхода к изучению фольклора для подавляющего большинства отечественных ученых. Типология же народно-музыкальных систем, а именно выделение первичных и вторичных (переселенческих), обозначена сравнительно недавно, на рубеже XX – XXI вв. (Е. А. Дорохова, М. А. Енговатова[2]). Первичные традиции на сегодняшний день исследованы более основательно, проблема же полноценной разработки теории вторичных традиций  (Поволжья, Урала, Северного Кавказа, Алтая, Сибири) стоит очень остро. Необходимость скрупулезного изучения каждой из них объясняется уникальностью исторических обстоятельств, этнического и социального статуса переселенцев, а также особенностями динамических процессов в традициях такого типа.

Специфику кубанской народно-музыкальной культуры определяет ряд факторов, связанных с освоением региона славянами. Важнейшие среди них следующие:

• Полиэтничность региона, том числе и его славянского населения. В качестве исходных этноопределяющих начал выступили ­русский и украинский компоненты в особой организационной форме – казачьих войск, которые на первом этапе заселения Кубани образовали два основных субрегиона – Черноморию (укр.) и Линию (Старую линию) (южнорусск.), относительно автономные в этнокультурном отношении.
• Многоэтапность процесса заселения Кубани. В процессе исторического развития во второй половине XIX века сформировался третий субрегион Закубанье, явившийся «продуктом» историко-культурного взаимодействия двух основных этнических компонентов (в его сложной внутренней структуре выделяется территория Кубанско-Лабинского междуречья, определяемая как Новая линия).
• Активность миграционных процессов, связанная с переселениями на Кубань крестьян из различных губерний Украины и Южной России.
• Воздействие на культуру политических процессов, направленных на «выравнивание» этнического и культурного статуса кубанского казачества.
• Взаимодействие славянского населения Кубани с представителями других этносов, проживающих в регионе

и др.

Актуальна проблематика исследования, связанная с изучением кубанской традиционной музыкальной культуры в ее динамике. Тема исторического развития фольклорных традиций, отражена в работах Е. А. Дороховой, В. А. Лапина, Т. С. Рудиченко, но, в принципе, мало развита в отечественной этномузыкологии. Анализ кубанской фольклорной традиции в этом ракурсе показывает, что динамический фактор во многом определяет структурный, географический, текстологический ее аспекты.

В рамках данной работы выявление региональных особенностей кубанской фольклорной традиции производится сквозь призму свадебного музыкального фольклора. Актуальность разработки свадебной темы подтверждается ходом развития современной этномузыкологии. Изучение музыки традиционной свадьбы в широком контекстном поле ритуала, установление системных связей обрядовых компонентов, в качестве которых выступают и народно-музыкальные тексты, является одним из активно разрабатываемых ее направлений. Основа для подобного подхода создана разработанностью теории ритуала в трудах зарубежных (А. ван Геннепа, В. Тэрнера и др.) и отечественных исследователей (А. К. Байбурина, Вяч. Вс. Иванова, Л. Н. Виноградовой, А. В. Гуры, Г. А. Левинтона, Н. И. Толстого, С. М. Толстой, В. Н. Топорова, и др.).

Концепция музыкальной организации восточнославянской свадьбы представлена в работах Б. Б. Ефименковой. В ее книге «Восточнославянская свадьба и ее музыкальное наполнение: введение в проблематику»[3] неоднократно отмечается факт худшей изученности западного-южнорусского типа свадьбы (свадьбы-вяселле), к которому имеет отношение и кубанская традиция, в сравнении с северным. За последнее десятилетие опубликован ряд песенных сборников и научных статей по музыке свадьбы-вяселле Л. М. Белогуровой (Винарчик), Е. А. Дороховой, М. А. Енговатовой, Т. А. Карташовой, И. А. Никитиной, Т. С. Рудиченко, Н. А. Супрун-Яремко, Г. Я. Сысоевой, Е. М. Шишкиной, В. М. Щурова, которые существенно развили и дополнили положения ранее опубликованных работы по свадьбе Украины и Белоруссии (Т. А. Варфоломеева), однако, сделанное – лишь первые шаги в этом направлении. Территория, с которой связаны различные региональные версии свадьбы-вяселле, велика, а сама свадьба как обряд сложна, поэтому получить полноценную картину ее проявлений в восточнославянской культуре можно будет нескоро. Стремительное разрушение аутентичных форм народной культуры в наши дни еще более снижает шансы полноценно исследовать свадебную тему в будущем. Все это повышает актуальность каждой ее разработки на конкретном региональном материале.

Степень исследованности проблемы. Изученность как кубанской свадьбы, так и кубанской музыкально-фольклорной традиции в целом следует признать слабой. Эта картина объясняется обширностью региона, пограничным положением его на карте России, сложностью структуры и динамикой традиции. До настоящего времени не произведено комплексного анализа музыкально-фольклорных явлений Кубани с учетом сложной субрегиональной структуры региона. Местный фольклор анализировался, в основном, выборочно, как правило, на уровне одного из субрегиональных сегментов, при этом черноморская традиция расценивалась как часть украинской, линейная – южнорусской, а фольклор закубанских станиц трактовался как «набор» русских и украинских песен. Поэтому основная проблема данного исследования связана с выявлением феномена кубанской фольклорной традиции,  созданием ее интерпретации как региональной системы территориальных и текстовых компонентов с учетом их исторического развития.

Собственно научная деятельность в области этнологии и фольклористики начала осуществляться на Кубани только в 90-е годы XX века. До этого времени можно выделить две волны серьезного интереса к изучению фольклора Кубани. Первая связана со второй половиной XIX – началом ХХ века. Тогда были выполнены описания традиционной культуры отдельных населенных пунктов (Ф. Арканников, Е. Живило, Е. Передельский и др.), в том числе свадебной обрядности и фольклора (М. Василькова, П. Кириллов и др.), реализованы специальные исследовательские программы по этнографии и фольклору, изданы сборники народных песен А. Д. Бигдая и Г. М. Концевича. Второй период активного интереса к народной музыкальной культуре Кубани пришелся на вторую половину ХХ века (ряд описательных статей и сборники народных песен И. Бойко, Ф. Вараввы, В. Г. Захарченко, В. А. Капаева и др.).

Возможность серьезных научных исследований музыкального фольклора Кубани на настоящем этапе обеспечена двадцатилетним периодом работы Кубанской фольклорно-этнографической экспедиции (научный руководитель профессор Н. И. Бондарь) на рубеже XX – XXI вв.. Благодаря этому сформирован крупнейший на Северном Кавказе архив фонозаписей аутентичного этнографического и фольклорного материала, на который опирается данная диссертация. Получению результатов способствовали наличие нескольких современных статей по этнографии и музыке кубанской свадьбы (С. Г. Заградская, Н. А. Супрун-Яремко), разработки в области ряда смежных гуманитарных наук: этнологии (Н. И. Бондарь, В. В. Воронин), истории (О. В. Матвеев), филологии (О. Г. Борисова, Л. Б. Мартыненко) и др.

В качестве объекта изучения в данной диссертации избрана свадебная музыкальная культура славянского населения Кубани. Она исследуется на территории всех трех субрегиональных сегментов кубанского региона: черноморского, линейного, закубанского. Предметом исследования стало выявление текстового состава и региональной структуры и кубанской свадьбы и ее типологическая ориентация в системе региональных традиций восточнославянской песенности.

Цель работы – выявление специфических качеств кубанской свадебной традиции как музыкальной культуры позднего формирования. Для ее достижения решаются следующие задачи:

• обозначить территориальную структуру кубанской свадебной традиции, установить формы взаимосвязи ее культурно-территориальных компонентов;
• определить структурный тип свадебного ритуала, характерный для кубанской традиционной культуры;
• выявить основные субрегиональные комплексы музыкальных обрядовых текстов, их текстовый состав, географию;
• осуществить анализ прагматики свадебных музыкальных текстов;
• дать характеристику ритмических и звуковысотных форм их сложения;
• выявить формы координации поэтических, музыкально-ритмических и звуковысотных структур с содержанием  ритуала и другими немузыкальными формами выражения этого содержания (кодами);
• произвести сравнение свадебных субрегиональных комплексов с целью определения сходства и различия, как в структурном, так и функциональном планах;
• отметить факторы динамических процессов в кубанской фольклорной традиции;
• проанализировать формы взаимодействия основных песенных комплексов в процессе динамики кубанской традиционной культуры.

 

Материалом исследования послужили:

1. Современные полевые звукозаписи. Основной источниковой базой явилась уникальная коллекция документальных звукозаписей, хранящаяся в архиве Научно-исследовательского центра традиционной культуры Кубани (НИЦ ТК) Государственного научно-творческого учреждения «Кубанский казачий хор». Работа опирается на результаты собирательской деятельности большого коллектива ученых, участников Кубанской фольклорно-этнографической экспедиции (научн. рук. проф. Н. И. Бондарь). В процессе работы над диссертацией был расшифрован, нотирован и проанализирован музыкальный и этнографический материал, характеризующий свадебную обрядность и фольклор 25 из 37 административных районов Краснодарского края, 5 районов Ставропольского края и Карачаево-Черкесской Республики, входивших в состав Кубанской области.

2. Звукозаписи фольклорных текстов, сведений по этнографии кубанской свадьбы, хранящиеся в архиве Академии традиционной культуры Краснодарского государственного университет культуры и искусств.

3. Материалы Государственного архива Краснодарского края по истории заселения региона, формированию населения Кубани, неопубликованные данные по свадебной обрядности и фольклору Кубанской области, собранные П. П. Короленко, А. Д. Ламоновым, Е. Д. Щербиной, в частности, материалы обследования населенных пунктов по программе Ф. А. Щербины.

4. Публикации по свадебной обрядности и фольклору Кубанской области и Краснодарского края, содержащие описания ритуала, образцы поэтических текстов и напевов.

5. Нотации кубанских свадебных напевов, включенные в сборники народных песен А. Д. Бигдая, Г. М. Концевича, В. Г. Захарченко, В. А.Капаева, раздел «Весiльнi пiснi» книги Н. А. Супрун-Яремко «Українцi Кубанi та їхнi пiснi».

6. Предметные и иконографические материалы по свадебной обрядности из архива НИЦ ТК, краеведческих музеев Краснодарского края, ряда районов Ставропольского края, Карачаево-Черкесской Республики.

Методология исследования. К изучению материала в данной работе применены региональный и системный подходы. Применение системного подхода к анализу свадебного обряда и музыкального фольклора кубанского региона позволяет рассматривать их как определенное множество элементов, взаимосвязь которых обеспечивает целостные свойства этого множества. Системный подход логично связан с основным методом, примененным при анализе музыкальных текстов – структурно-типологическим, основные положения которого изложены в трудах Е. В. Гиппиуса, Б. Б. Ефименковой, М. А. Енговатовой, О. А. Пашиной  и др.

Реализация комплексного и междисциплинарного подходов предусматривает использование в изучении кубанского свадебного обряда методов смежных научных дисциплин: семиотики, этнографии, филологии, этнолингвистики, диалектологии. Формы полевой работы были основаны на методах эмпирического исследования: наблюдения, интервью и эксперимента. Задача установить соотношение субрегиональных комплексов свадебных музыкальных текстов в разных контекстах определила важность компаративного  метода, а  исследование вопросов формирования и динамики традиции – исторического. Ввод в исследование ранее не опубликованного этнографического и фольклорного материала потребовал применения метода описания.

Научная новизна исследования определяется комплексным и системным характером анализа музыкально-фольклорной традиции восточнославянского населения Кубани, до настоящего времени не реализованным. Впервые ставятся задачи рассмотреть музыкальный материал кубанской фольклорной традиции в аспекте культурной целостности региона, выявить степень этой целостности на примере одного жанра. Научная новизна работы связана также с разработкой динамического аспекта фольклорной традиции Кубани, слабо задействованного в этномузыкологических исследованиях. Диссертация вносит определенный вклад в развитие теории вторичных (переселенческих) фольклорных традиций, полный видовой комплекс которых пока не выявлен. Результаты данного исследования важны также в контексте изучения казачьих традиций России и Украины. В данной работе апробируется теория музыкального наполнения восточнославянского свадебного обряда (тип свадьба-вяселле) на материале одной из региональных традиций, прежде не задействованном в исследованиях. Тем самым, создается возможность развить научные представления о западно-южнорусском типе свадебного обряда. Наконец, настоящей работой вводится в научный обиход значительный объем нового музыкального и этнографического материала, типологически упорядоченного и систематизированного в соответствии с культурной географией региона.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования ее результатов для дальнейших этапов исследования кубанской, а также других восточнославянских музыкальных традиций как первичного, так и вторичного формирования. Анализ кубанского свадебного обряда, предпринятый в исследовании, может заинтересовать представителей смежных научных дисциплин (этнологов, филологов, этнолингвистов и др.). Материалы диссертации могут быть использованы в специальных курсах по музыкальному фольклору высших и средних специальных заведений, в частности «Русское народное музыкальное творчество», «Методика собирания и расшифровки народных песен», «Фольклор и этнография кубанского казачества» и др., читающихся в Академии традиционной культуры Кубанского государственного университета культуры и искусств. В силу того, что фольклорные тексты, характеризующие кубанскую традицию, в недостаточной степени отражены в сборниках, материалы, анализирующиеся в работе и представленные в ее приложениях, ценны для исполнителей народных песен, преподавателей и учащихся. Существенно их значение и в просветительском аспекте: они могут быть использованы в популярных лекциях, беседах, при подготовке радио- и телепередач. В связи с реализацией специальных многолетних программ по восстановлению традиционной культуры кубанского казачества высок интерес к материалам работы в Краснодарском крае.

Апробация работы. Диссертация обсуждена на кафедре истории музыки РАМ им. Гнесиных в июне 2007 г., апреле 2008 г. и рекомендована к защите. Материалы исследования положены в основу выступления автора на следующих научных и научно-практических конференциях: «Голос и ритуал» (1995 г., Руза); «Синтаксис музыкальной речи» (1996 г., г. Иваново); «Россия – Европа: диалог научных направлений» (1999 г., Руза); «Е. В. Гиппиус и его роль в становлении российской этномузыкологии как фундаментальной науки: к 100-летию со дня рождения ученого» (2003 г., г. Москва), Всероссийском научно-практическом семинаре «Региональные исследования музыкального фольклора» (1997г., г. Москва), «Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Кубани (Дикаревские чтения)» (1995 г., г. Белореченск; 1997 г., 1998 г., 1999 г., 2003 г., 2005 г., г. Краснодар);  «Проблемы изучения и пропаганды казачьей культуры» (1998 г., г. Майкоп); «Итоги полевых фольклорно-этнографических исследований на Кубани: прошлое и современность» (2005 г., г. Краснодар); «Сбережение народа: традиционная культура» (2007 г., г. Краснодар); «Кубань – Украина: вопросы историко-культурного взаимодействия» (2006 г., 2007 г., г. Краснодар); «Мир материнства и детства этносов и этнических групп Кубани» (2007 г., г. Краснодар); Международной научно-практической конференции «Музыкальная семиотика: перспективы и пути развития» (ноябрь 2006 г., г. Астрахань). Основные положения работы освещены автором в ряде научных статей (список публикаций на последней странице автореферата).

Структура работы обусловлена перечисленными выше аспектами темы диссертации. Исследование включает три Главы, Введение и Заключение, Список литературы, а также отдельный том Приложений, который составляют

• карты, аналитические таблицы;
• сборник кубанских свадебных песен;
• иконографические материалы по кубанской свадьбе.

 

В Первой главе исследования обрядовые песни и причитания рассматриваются  в контексте кубанского свадебного ритуала, исследуются вопросы прагматики кубанских свадебных музыкально-поэтических текстов. Во Второй главе анализируются основные субрегиональные комплексы музыкально-обрядовых текстов – черноморский и линейный. Третья глава посвящена анализу динамики традиции: отмечаются факторы исторических видоизменений, анализируются формы взаимодействия основных субрегиональных комплексов, выявляются формы их интеграции на позднем этапе развития традиции.

 

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

 

Во Введении обосновывается выбор темы, ее актуальность, дается представление о степени изученности темы, формулируются, цель и задачи исследования, излагаются методологические его основы, определяется практическая значимость, структура работы.

В Первой главе диссертации «Обрядовые песни и причитания в контексте кубанского свадебного ритуала» решаются две основные задачи:

• выявляется структура и основное содержание этапов кубанского свадебного обряда, в контексте которого функционирует свадебный музыкальный фольклор;
• обозначаются особенности прагматики кубанских свадебных музыкально-поэтических текстов.

Типологический подход к анализу обряда обеспечил возможность рассматривать прагматику текстов черноморского и линейного комплексов в контексте единой структурной схемы. Такое решение обосновывается принадлежностью метропольных для Кубани традиций к одному типу ритуала свадьба-вяселле.

В параграфе 1.1 «Подготовительные этапы свадебного ритуала» сконцентрирована информация о формах подготовки к переходу невесты и жениха в иной родовой и социальный статус. В структурном отношении подготовительный период включал в себя несколько обрядовых этапов, реализующих согласие двух семей на брак (сватовство и договор, срок до свадьбы, внутри которого особое значение имели молодежные вечеринки и ритуал выпечки обрядового хлеба, приглашение на свадьбу). Смысловое  наполнение и характер действий стабилен и однотипен на всей территории Кубани, наиболее же вариабельными компонентами является терминология и сроки проведения обрядов в их соотношении друг с другом. Принципы музыкального оформления подготовительных этапов имеют и сходные, и отличительные черты в черноморском и линейном субрегионах Кубани. Различаются комплексы моментом включения в ритуал обрядовых музыкальных композиций: в станицах линейного субрегиона оно происходило раньше (на пропойках), чем в черноморских (во время выпечки обрядового хлеба).

Три последующих параграфа первой главы  (1.2, 1.3, 1.4) выделены в соответствии со схемой переходных обрядов А. ван Геннепа и соотносятся с сепарационным, транзитным и инкорпорационным содержанием свадьбы. В параграфе 1.2 «Прощальные обряды кубанской свадьбы» рассмотрены следующие ритуалы: одевание невесты и жениха; выход невесты, матери, дружек во двор и исполнение причитаний; сбор свадебного поезда (поезда); посещение могил родителей невестой-сиротой; благословение невесты и жениха их родителями; посад невесты в святой угол и ожидание жениха; выезд свадебного поезда в дом невесты. Основные коды ритуала (акциональный, предметный, локативный, музыкальный) на этом небольшом отрезке времени жестко скоординированы.  В целом для этого этапа свадебного обряда характерны следующие особенности:

• акустический код обряда можно расценивать как один из доминантных; он реализуется посредством двух жанров: песни и причитания, которым свойственны две формы приуроченности: точечная и зонная;
• многие музыкальные обрядовые тексты исполняются во внутреннем пространстве жилища, в статичной обстановке;
• в содержательном отношении в песнях и причитаниях отражено происходящее на данном обрядовом этапе, однако поэтическим сюжетам свойственна разная степень конкретики.

 

В параграфе 1.3 «Обряды этапа транзита» анализируется отрезок ритуала, на котором происходит территориальное перемещение основных свадебных персонажей из дома невесты в дом жениха. Структура этапа симметрична: в качестве обрамляющих эпизодов выступают проводы и встреча поезда, следующий внутренний концентрический круг создает пересечение им пути в ту и другую стороны, центральным по положению являются эпизоды выкупа невесты, трапезы и проводов из дома невесты. В параграфе отмечаются наиболее существенные версии выполнения ритуалов данного этапа в черноморских и линейных станицах Кубани. Для обрядов этапа транзита характерно активное включение пения. Основное значение  здесь имеют поезжанские песни и свадебные припевки корильного и дразнильного содержания, оформляющие этап выкупа невесты. Черноморский и линейный комплексы  свадебных напевов на этапе транзита кодируют обряд в версиях, но можно отметить и общие тенденции:

• плотное, активное сопровождение обрядовых акций пением; высокий  темп смены песенных композиций;
• исполнение многих музыкальных обрядовых текстов в условиях открытого пространства (поле между населенными пунктами, улица, ворота, двор, крыльцо, порог);
• значительная степень конкретики сюжетов и прямая связь многих концептов и мотивов с содержанием обрядового этапа (преобладание песен-реплик и комментирующих ритуал текстов);
• сочетание пения с особыми акустическими компонентами обрядового поведения (шум, выкрики, выстрелы и др.).

 

В параграфе 1.4 «Обряды этапа присоединения»  описаны  ритуалы встречи молодых в доме жениха, повивание молодой, обряды одаривания, а также содержание второго дня свадьбы: ритуалы констатации честности/нечестности невесты, свадебный «карнавал», осуществляемый ряжеными, действия, оповещающие о завершении свадебного обряда. Отмечена развитость обрядового содержания второго дня кубанской свадьбы. Анализ икорпорационного этапа показал:

• наличие обрядовых композиций комментирующего характера, точечно маркирующих основные акты (встреча молодых, повивание, разрезание каравая, ритуалы второго дня свадьбы);
• постепенное снижение роли обрядовых текстов и усиление роли неприуроченных песен на последнем временном отрезке ритуала;
• сходное соотношение форм музыкального кодирования в черноморском и линейном субрегионах на заключительных стадиях свадебного обряда.

Последний параграф данной главы 1.5 «Особенности прагматики кубанских свадебных музыкальных текстов: выводы» содержит некоторые обобщения. Анализ функционирования свадебных песен, припевок, причитаний, других акустических элементов продемонстрировал типологическое сходство контекстов, в которых происходит их актуализация, то есть сходство различных версий кубанской свадебной обрядности. Оно определяется примерно равной степенью развитости ее крупных структурных компонентов на подготовительном, сепарационном, транзитном, инкорпорационом этапах. Безусловно наличие в свадебном обряде Кубани типологических признаков свадьбы-вяселле.

Музыкально-поэтические тексты двух основных субрегиональных комплексов кубанской свадьбы, черноморского и линейного, с точки зрения прагматики имеют и общие, и отличительные качества. В отношении текстового наполнения и жанрового состава черноморский комплекс (в сравнении с линейным) более прост и однороден. В общем корпусе выделяются два основных жанра: песни и припевки, исполнению которых в данной традиции также свойственна песенная манера. Количество плачей предельно мало, им свойственна нестабильность форм и речевая манера исполнения. Оппозиция песен и припевок осознается исполнителями и имеет отношение к распределению функциональной и смысловой нагрузки в корпусе музыкально-поэтических текстов, но тонкая функциональная нюансировка мало свойственна данной культуре. Особенностью линейного комплекса следует считать достаточно  жесткие  формы  распределения музыкальных структур в схеме обрядовых этапов и определенность их функций. Здесь имеются прощальные, величальные, поезжанские песни, корилки и дразнилки, припевки при посаде в печь и разрезании каравая, а также причитания и особые формы совместного пения (причитание на фоне песни).

Моменты общности в структуре текстовых блоков черноморского и линейного комплекса проявляются:

• в общем соотношении песенного и причетного жанров, где доминирующее значение имеет песенный;
• в наличии общих свадебных сюжетов, при этом большее количество соответствий связано с линией родового контакта, меньшее ­– с инициацинной линией ритуала;
• в некоторых сходных чертах функционирования, прежде всего, текстов прощальной функции.

 

Вторая глава диссертационного исследования – «Основные субрегиональные комплексы свадебных музыкально-поэтических текстов  в фольклорной традиции Кубани» – посвящена анализу музыкальной организации напевов субрегиональных комплексов. Целью анализа является их сравнение с точки зрения сложения и ролевой нагрузки напевов в обряде, выявление специфических и однотипных черт организации.

Анализ музыкальных структур черноморского комплекса свадебных текстов и форм кодирования обрядового содержания (2.1.1 «Ритмическая организация черноморского свадебного комплекса», 2.1.2 «Звуковысотная организация черноморского свадебного комплекса») свидетельствует о том, что традиция во многих отношениях организована однородно, а принципы координации ее системных компонентов достаточно просты. В черноморской традиции действует небольшое количество ритмических и звуковысотных структур, существенное значение имеет полифункциональность форм. Наиболее устойчиво здесь функционируют четыре политекстовых ритмических типа (далее РТ) со стихом 6₉, 5₇+3₄; 4+(5–6) и 4+4+(4–5), при этом два последних обнаруживают явную генетическую связь с первыми (6₉ → 4+(5–6); 5₇+3₄ → 4+4+(4–5)). Новое качество возникает благодаря укрупненному масштабу и иному типу формы поэтического текста, строфическому, а не тирадному, свойственному РТ 6₉ и  5₇+3₄.Именно тип композиции в первую очередь координируется с функциональной оппозицией напевов: строфические выступают в роли прощальных (первая функциональная группа напевов), тирадные связаны с линией родового контакта (вторая функциональная группа). Другая особенность музыкально-ритмической организации комплекса – наличие ритмических форм с ямбическим наклонением музыкального ритма. Тенденция к подобию музыкального материала с точки зрения ритмической организации проявляет себя:

• в доминировании цезурированной основы стихового и музыкального ритма;
• в сходстве формул слогового ритма в СМРФ всех основных ритмических типов, обеспеченной их производностью друг от друга;
• в наличии вторичных, усложненных планов ритмических форм в напевах как первой, так и второй функциональной группы, возникающих в одних случаях в результате значительного распева слоговых времен, в других – в результате их дробления.

Мелодика как система организации свадебных напевов черноморского комплекса гармонично соотносится с ритмикой. Общее число напевов невелико, при этом наблюдаются очень простые, логичные формы корреляции их с ритмическими формами. Три из четырех основных РТ, а именно со стихом 6₉, 5₇+3₄ и 4+4+(4–5) координируются с тремя напевами, мелодическая композиция которых устойчива. РТ со стихом 4+(5–6) соотносится с группой напевов, решенных в композиционном отношении разнообразно.

Звуковысотная организация черноморских свадебных песен в гораздо меньшей степени, нежели ритмика, ориентирована на логику ритуала. В структурной триаде многоголосного, ладового, мелодико-композиционного компонентов за формирование общей звуковысотной стилистики ответственна, прежде всего, ладовая система. В свадебных песнях кубанской Черномории представлены разновидности модальных ладов, которые в историческом ракурсе восприняли некоторые черты тонального ладового мышления, о чем свидетельствует:

• доминирование шкал околооктавного объема;
• уравновешенность горизонтального и вертикального аспектов лада при ведущей роли вертикального;
• преобладание кварто-квинтового соотношения опорных звуков в ладовой горизонтали;
• наличие в кадансах явлений, сходных с альтерацией ступеней.

Доминирующими видами многоголосной организации в песнях черноморского комплекса являются узкообъемное двухголосие и развитая вариантная гетерофония. Различия между этими фактурами при слуховом восприятии очень малы, что объясняется специфическими качествами того и другого многоголосного склада. Общую тенденцию многоголосной организации черноморской фольклорной традиции отражает преобладание двухголосной фактуры с активным отслоением басовой основы. Большую роль в создании звуковысотной стилистики играют в черноморских свадебных песнях квинтовые и квартовые соотношения опорных тонов (1, 2, 4-5 ступеней лада), организующих как отдельные мелодические ячейки, так и крупный, композиционный уровень напевов. Для черноморских напевов в целом характерен многоячейковый тип мелодической композиции. Основной композиционный принцип – сопоставление ячеек и периодов, венчающихся различными концевыми тонами, закрытых и открытых  мелодико-композиционных элементов – поддерживает звуковысотными средствами идею образованию макроструктур, длительного развертывания музыкальной ткани, ту же, что решается и посредством ритмической организации.

В параграфах 2.2.1 «Ритмическая организация напевов линейного комплекса» 2.2.2 «Звуковысотная организация напевов линейного комплекса» анализируется линейный свадебный музыкальный фольклор.  Особенности освоения южнорусским казачеством Кавказской линии обеспечили сложный характер линейной музыкальной культуры, которой свойственна дробность и неоднородность. Территориальные сегменты, проявляющие культурные различия, сужены здесь до масштаба отдельных станиц. Второй аспект, определяющий мозаичность комплекса – структурное разнообразие музыкально-поэтических текстов внутри узколокальных традиций. В каждой них представлено большое количество напевов различной ритмической и звуковысотной организации.

Сложность ритмической системы напевов линейного комплекса проявляется в большом количестве, типовом разнообразии структур, во взаимовлиянии ритмических типов, вариативности их дистрибуции в обрядовой схеме. Разнообразны представленные в традиции типы и виды песенного стиха  и их композиционные решения (от стиховой (А) до укрупненных строфических конструкций (АВRB; ABRR)). Линейная свадебная традиция характеризуется участием в ней периодов, представляющих все типы музыкальной ритмики. Велик вес равномерно и неравномерно сегментированных форм. Многие РТ цезурированного типа (4+4+3, 4+4+6, 5+5, 6+6, 7+7, 2.3.2₄) имеют широкие ареалы на восточнославянской карте и типичны для многих свадебных традиций Южной России. В линейной традиции практически отсутствуют РТ, основанные на формулах слогового ритма троичного счисления. Еще одной важной чертой является высокий удельный вес распетых форм, поэтические тексты которых содержат асмысловые компоненты, обслуживающие технику распева.

Подобное разнообразие проявляется и на уровне функционирования ритмических структур в обряде. Ясно просматриваются общие принципы распределения функций между группами напевов, но затруднительна однозначная интерпретация роли каждой структуры при описании комплекса в целом.

К первой функциональной группе отнесены ритмические типы, реализующие прощальную функцию. Близость прощальных свадебных текстов лирическим, характерная для восточнославянской свадьбы в целом, в культуре линейной кубанской имеет максимальное выражение.

Две другие функциональные группы музыкально-поэтических текстов – величальных (вторая) и поезжанских (третья) ­– проявляют значительное сходство на уровне поэтической и музыкально-ритмической организации, структурную близость южнорусскому плясовому хороводу – карагоду. На это указывают:

• высокая степень участия в строфических формах рефренов алилёшного типа;
• паритетная роль силлабического и тонического типа стиховой организации и, соответственно, цезурированных и равномерно сегментированных типов организации периодов СМРФ;
• опора на нераспетые формы музыкального ритма, умеренная степень присутствия внутрислогового распева.

С активными формами родового контакта связаны в линейной отдельные свадебные ритмические структуры, хорошо известные по материалам многих традиций типа свадьба-вяселле (со стихом 6₇+6₇, 5₇+3).

Неравномерность координации ритмических структур с функциональными линиями обряда указывает на организующее значение оппозиции, с одной стороны, прощальных, с другой – величальных и поезжанских песен. Данная оппозиция определена нами как стилевая (протяжные/плясовые хороводные). Таким образом, для ритмической организации линейного комплекса характерны:

• большой объем форм, их структурная разнородность, сложность системных связей;
• жанровая и стилевая оппозиции текстов;
• координация с обрядовыми функциями, которые закреплены здесь не столько за конкретными музыкально-ритмическими типами, сколько за некими структурно-стилистическими моделями.

В плане звуковысотной организации текстов линейный комплекс представляет собой не менее сложную дифференцированную систему: звуковысотное сложение напевов проявляет себя разнообразно в ряде узколокальных традиций, соответствующих масштабам старолинейных станиц. В каждой из них функционирует значительное количество напевов (порядка  15 – 20). В наибольшей степени дифференциацию системы определяет ладовая организация музыкальных текстов, которая содержит, по крайней мере, две определяющие оппозиции. Прежде всего, в линейном свадебном комплексе представлены напевы ангемитонные и диатонические, помимо этого обнаруживается противопоставление слабо и строго центрированных напевов. Корреляция оппозиционных пар существует, но непрямая. Все структуры при этом относятся к модальному классу ладов.

Ангемитонные и диатонические напевы различно распространены на территории Старой линии. Бесполутоновые структуры имеют локальное распространение и фиксируются не во всех ее населенных пунктах, диатонические присутствуют во всех обследованных станицах. Принципы звуковысотной организации напевов проанализированы на  примере отдельных микросистем – станиц Тбилисской и Новопокровской. При существенном разнообразии звуковысотной организации узколокальных комплексов (ангемитонные и диатонические, распетые и нераспетые напевы в Тбилисской; только диатонические и нераспетые в Новопокровской) в данных населенных пунктах имеются группы структур с общими характеристиками, а именно относительно широким объемом звуковысотных шкал диатонического типа, ведущей ролью вертикального аспекта лада, терцовой структурой созвучий, кварто-квинтовым соотношением опорных тонов. Эта особенность объединяет свадебные напевы линейного субрегиона, хотя не менее важна множественность структурных проявлений, форм их корреляции, одновременное бытование элементов раннего и позднего происхождения в узколокальных комплексах. Структурная сложность и насыщенность музыкальной традиции кубанской Старой линии свидетельствует об изначальной сложности и вторичности метропольных истоков линейной традиции.

 

В третьей главе исследования «Динамические процессы в свадебной музыкальной традиции Кубани» решается вопрос о том, каким образом и в какой мере развитие кубанской народно-музыкальной культуры во второй половине XIX – начале ХХ века сказалось на текстовом составе и структуре свадебных музыкальных комплексов. В параграфе 3.1 «Факторы динамических преобразований в кубанской фольклорной традиции» отмечаются разнородные обстоятельства, способствовавшие видоизменению кубанской фольклорной традиции во второй половине XIX века при освоении кубанскими казаками территории Закубанья. В процессе воинской компании предполагалось не только расширить границы края, но и путем равноценного смешения кубанских казаков, представителей черноморского и линейного субрегионов, ликвидировать или значительно снизить черты ментальности той и другой группы, добившись в новообразованных станицах как можно более достижимой этнической ровности населения. Динамику традиционной культуры обеспечили факторы миграционый, политический, этнический, географический, психологический, культурно-исторический.

В параграфе 3.2 «Динамика свадебных комплексов в Закубанье: культурно-географический и текстологический аспекты» характеризуется состояние свадебной обрядности и фольклора в Закубанье. Состав, качество и состояние свадебной обрядности и фольклора на левобережной территории неоднородны. Карта свадебных традиций левобережья сегментирована. Логика данной сегментации напрямую связана с этапами освоения закубанского региона: западные районы Закубанья, освоение которых происходило силами черноморских казаков, сохранили черноморский комплекс свадебных музыкальных текстов. Большинство восточных районов Закубанья (Новая линия) характеризуется проявлением линейной фольклорной культуры в ее поздних версиях. Центральный сегмент закубанской территории представляет собой зону «стыка» черноморского и линейного комплекса, и ему свойственна наибольшая мозаичность. Можно говорить о проявлении трёх основных тенденций в свадебных музыкальных комплексах Закубанья:

• утверждение одного из песенных комплексов (черноморского или линейного) в качестве определяющего тип свадебной культуры отдельных населенных пунктов, либо их групп;
• интеграция элементов того и другого субрегионального комплекса и образование форм культурного синтеза;
•  текстовое и стилистическое опрощение комплексов, либо забвение и подмена их на песни неприуроченных жанров позднего происхождения.

Рассмотрена динамика черноморского и линейного комплексов свадебных музыкальных текстов в западном и восточном территориальных сегментах Закубанья. На примере станиц Северского района Краснодарского края отмечается значительная разрушенность черноморского комплекса: в памяти исполнителей песен сохранились напевы одной функции, фрагменты поэтических текстов, либо только воспоминания об их присутствии в обряде в предыдущие годы. Восточный сегмент Закубанья представляет иное качество сохранности линейного комплекса музыкальных текстов, более широкий спектр локальных воплощений этой культуры. Один из них рассмотрен на примере станицы Темиргоевской Курганинского района. Общие тенденции динамики линейного комплекса свадебных музыкальных текстов на данной территории видятся в следующем:

• уменьшение числа ритмических и звуковысотных структур, свадебного комплекса;
• резкое сокращение форм протяжного пения, а также объема песен со значительной степенью внутрислоговых распевов;
• усиление роли напевов с цезурированной и равномерно сегментированной ритмической организацией;
• утверждение ладовых систем, реализованных в диатонических звуковысотных шкалах;
• весомая роль кварто-квинтовых соотношений опорных звуков, являющихся основой вертикально-ладовых комплексов терцовой структуры.

Свадебная музыкальная культура Закубанья демонстрирует различные формы интеграции основных субрегиональных комплексов. Наиболее интересные, глубинные образцы проявления интеграционных процессов в кубанском музыкальном фольклоре рассмотрены нами в параграфе 3.3 «Формы интеграции черноморского и линейного комплексов свадебных музыкальных текстов».

Примеры интеграции линейного и черноморского комплексов с ведущей ролью линейного компонента рассмотрены в параграфах 3.3.1 «Свадебный музыкальный фольклор станицы Некрасовской  (Усть-Лабинский район Краснодарского края)» и  3.3.2  «Свадебный музыкальный фольклор станицы Отважной  (Лабинский район Краснодарского края)». В свадьбе станиц Некрасовской и Отважной имеются обрядовые и терминологические детали, указывающие на связь с кубанской Линией. Причастность данных культур к линейному субрегиону подтверждается и особенностями диалекта, в его основе которого лежит южнорусский говор. Часть РТ песен, присутствующих в свадьбе Некрасовской, характерна для линейного свадебного комплекса (типичные рефрены, строение строфы). Однако политекстовые тирадные формы, напротив, связывают свадебную традицию станицы с комплексом черноморским. В звуковысотной организации свадебных напевов Некрасовской. наблюдается оппозиция ангемитонных и диатонических ладовых структур, что характерно для линейного комплекса, тогда как напевы шестисложных тирад и диатоническая версия песен с формой стиха 5₇+3₄ показывают совпадения с принципами организации таких форм в черноморском субрегионе.

В свадебном фольклоре станицы Отважной Лабинского района процессы интеграции линейного и черноморского комплекса явились причиной создания сложноорганизованной, но достаточно цельной в стилистическом отношении культуры. Ритмическая организация свадебных напевов Отважной проявляет тенденцию к разнообразию форм временной организации и координацию их дистрибуции в обряде с логикой ритуала. Большинство ритмических форм, бытующих в Отважной, типичны для линейного свадебного фольклора Кубани (со стихом 4+3+3; 4+4; 4+4+6; 7+5; 2.3.2₄). Интеграция в единую систему связана с присутствием в станице Отважной двух тирадных форм со стихом 6₉ и 5₇+3_4,  которыеритмизуют представительные блоки поэтических композиций. Первая ситуация – приглашение на свадьбу, где свою политекстовую природу проявляет напев со стихом 5₇+3_4.  Вторая – выкуп невесты, где вступает в силу действие тирадной структуры со стихом 6_9. Данная картина очень характерна для черноморского комплекса свадебных напевов. Звуковысотная ор­ганизация свадебных песен станицы Отважной в большей степени, нежели ритмика, унифицирует традицию, но в то же время, единой ее назвать нельзя.

В параграфе 3.3.3 «Свадебный музыкальный фольклор станицы Сторожевой  Зеленчукского района Карачаево-Черкесской Республики» описан иной вариант взаимодействия черноморского и линейного комплексов свадебных напевов. В музыкальном языке свадебного обряда Сторожевой доминантным комплексом выступает черноморский. Образцы же линейного включаются в общую систему, «подчиняясь» ведущей музыкальной стилистике. На первое место по значению в свадебном обряде следует поставить напев тирадной организации, опирающийся на стих со слоговой нормой 6₉, который реализуется в двух ритмических версиях: с двоичным и троичным (ямбическим) соотношением слоговых времен. О черноморском происхождении этих напевов свидетельствует и их звуковысотная стилистика: определяющая роль вертикально-ладового компонента, отслоение нижнего басового голоса, способствующего образованию трезвучий. Вектором линейного комплекса является присутствие в обряде алилёшных поэтических структур в сочетании с характерными для линейных свадебных традиций ритмическими формами напевов. В Сторожевой они претерпели изменения под воздействием неторопливо развёртывающихся, плотного сложения украинских тирад: алилёшные песни носители свадебной традиции Сторожевой поют довольно медленно, гармонизуя практически каждый звук. Обращает на себя внимание присутствие в свадебной культуре Сторожевой традиции причитания над  могилой умершего родителя с целью приглашения его на свадьбу, которая практически отсутствует в Черномории и, по всей видимости, интегрирована из линейной традиции.  

 

В Заключении подводятся итоги работы. В диссертации удалось отразить следующие аспекты исследования кубанской фольклорной традиции:

• Выявлены и описаны тип, структура, формы реализации кубанского свадебного ритуала, в рамках которого функционирует музыкальный обрядовый фольклор. Его анализ ясно показал возможности для интеграции украинской и русской этнических культур в контексте кубанского региона.
• Установлены и проанализированы два основных комплекса свадебных музыкальных обрядовых текстов, черноморский и линейный, заложивших основу кубанской традиции. Их сравнительный анализ продемонстрировал наличие как релевантных компонентов, так и общих, ставших опорой создания новых, микшированных форм кубанской музыкальной культуры в результате ее исторического развития.
• Обозначены факторы и исследованы формы динамики фольклорной традиции Кубани. Результаты динамических процессов выявлены в диссертации как на уровне культурной географии региона (новое субрегиональное образование – Закубанье), так и на уровне поэтической и музыкальной стилистики свадебной традиции, что подтверждает существование жизнестойких форм культурной интеграции обрядовых текстов, имеющих различное этническое происхождение.

Основным выводом диссертационного исследования стало определение кубанской фольклорной традиции как сложной, многоуровневой системы структурных компонентов. Специфичны ее региональный, функциональный и стилистический аспекты.

В региональном аспекте кубанская музыкально-этнографическая традиция – это система культурно-территориальных сегментов (субрегионов), которые, будучи заложены в ее структуру на первых этапах ее организации, сохранились и в более позднее время. Активность динамических процессов обеспечила значительное видоизменение субрегиональной системы  на рубеже XIX – XX вв. в сравнении с рубежом веков XVIII – XIX: количество крупных культурно-территориальных образований в связи с освоением Закубанья возросло, однако интегративные тенденции способствовали смягчению их оппозиции. Поскольку материал свадебной обрядности показывает крайнее разнообразие составляющих ее компонентов, как в большой, так и в малой степени отразивших результаты русско-украинских взаимодействий на кубанской земле, результат исторического развития фольклорной системы не может, на наш взгляд, отождествляться только с явлениями языковой и культурной интеграции. Специфично сосуществование в разной степени интегрированных элементов в рамках данной региональной культуры.

В функциональном отношении для кубанской традиции характерно взаимодействие строгих и более свободных форм включенности музыкальных текстов в особые ситуации традиционной жизни, ритуал. Так, свадебная музыка, с одной стороны, сохранена знаковую сущность основного корпуса элементов, их прямую связь с транслируемыми ритуалом обрядовыми смыслами, с другой стороны, в значительной степени стала для носителей кубанской культуры символом праздничной, концертной ситуации. Возможность частых повторов и свободной комбинации сюжетов, широкий спектр ролей свадебных текстов в сочетании  древнейшим пониманием их обрядовой роли также подтверждает плюралистическую основу функционирования текстов в кубанской традиции в целом.

Разнообразие художественных решений обращает на себя внимание и в стилистическом аспекте. В понятие «кубанский свадебный музыкальный фольклор» входят, с одной стороны, свадебные песни, организованные в ритмическом и звуковысотном отношении подобно тем, которые известны в традициях раннего формирования. Иной полюс образует широкий пласт текстов, стилистика которых ориентирована на образцы иных жанров музыкального фольклора, прежде всего, лирического и хороводно-плясового. Стилистический облик кубанской свадебной традиции в немалой степени спровоцирован тяготением к полюсам протяжного/плясового начал – важнейшей оппозиции восточнославянского фольклора.

Результативен анализ динамических процессов в кубанской фольклорной традиции. Он обозначил одновременное воздействие на традицию центростремительных и центробежных тенденций. На рубеже XIX-XX веков еще формирующаяся фольклорная система испытала воздействие разрушительных процессов, так что приток новых текстов с поздними переселенцами сочетался с неизбежным уходом части утвердившихся. «Естественный отбор» фольклорных текстов поддерживался и действием интеграционных механизмов культуры, при этом особую жизнестойкость проявили тексты достаточно поздней и наиболее универсальной организации. Таким образом, тенденции к наращиванию текстового объема и разнообразию стилистической организации противостояла тенденция к уменьшению текстового объема и унификации организации. Результатом явилась текстовая и стилистическая мозаичность кубанской традиции, отмечаемая практически всеми ее исследователями.

Произошло ли на кубанской земле культурное слияние черноморского и линейного компонентов традиции, необходимое для выработки общего менталитета кубанского казачества, которое мыслилось как желательное государственными деятелями XIX века? Результаты анализа пока лишь одного из жанров музыкально-фольклорной традиции Кубани показывают реальность и наличие форм культурной интеграции, подкрепляющие факты этнического самосознания кубанских казаков. С другой стороны, очевидна незавершенность процессов подобного рода, так что ответ на поставленный вопрос зависит от оценки соотношения данных тенденций. Перспективной кажется возможность исследования форм и степени интеграции на материале неприуроченных жанров кубанского фольклора, составляющих количественное ядро традиционной музыкальной культуры региона, воинских жанров, во многом определяющих менталитет кубанского казачества.

 

Публикации по теме диссертации

Публикации в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК:

 

1. Жиганова С. А. Свадебные обрядовые напевы кубанских станиц // Культурная жизнь Юга России. Региональный научный журнал. №3 (22), 2007. С. 10–11. (0, 25 а.л.)

 

Публикации в сборниках материалов Международных и Всероссийских

научных конференций:

 

1. Жиганова С. А. Обрядовые песни как акустический код свадебного ритуала // Голос и ритуал / Материалы Международной научной конференции. М.: Государственный институт искусствознания, 1994. С. 36–37. (0,1 а.л.)
2. Жиганова С. А. Свадебный музыкальный фольклор Кубани: семиотические аспекты анализа // Музыкальная семиотика: перспективы и пути развития: Сб. статей по материалам Международной научно-практической конференции 16–17 ноября 2006 года в 2-х частях. Часть 2. Астрахань: Изд-во ОПОУ ДПО АИПКП, 2006. С. 75–88. (0,8 а.л.)
3. Жиганова С. А. Свадебные песни в обрядовом пространстве (Особенности музыкального кодирования в свадебном обряде станиц Темрюкского района Краснодарского края) // Первый Всероссийский конгресс фольклористов. Сборник докладов. Том IV. М., Государственный республиканский центр фольклора, 2007. С. 277–289. (0,6 а.л.)

 

Публикации в сборниках научных статей, прочих изданиях:

 

1. Жиганова С. А. Особенности свадебного обряда и песен в станицах Лабинского района (по материалам фольклорно-этнографических экспедиций ЦНКК 1994 года) // Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Кубани за 1994 г. (Дикаревские чтения (1)) / Материалы научно-практической конференции. Белореченск, 1995. С. 52–55. (0,2 а.л.)
2. Жиганова С. А. Особенности обрядового свадебного пения станицы Сторожевой Зеленчукского района Карачаево-Черкесской Республики (проблемы типологии музыкально-поэтического  кодирования свадебных ритуалов восточных славян) // Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Кубани за 1998 г. (Дикаревские чтения (5)) / Материалы региональной научно-практической конференции. Краснодар, 1999. С. 196–204. (0,4 а.л.)
3. Жиганова С. А. Песни «на вэсильни голос» в свадебных обрядах кубанских станиц // Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Кубани за 2002 г. (Дикаревские чтения (9)) / Материалы региональной научно-практической конференции. Краснодар, 2003. С. 115–124. (0,5 а.л.)
4. Жиганова С. А. История и перспективы научных исследований свадебного музыкального фольклора Кубани // Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Кубани за 2003 год (Дикаревские чтения (10)) / Материалы северокавказской научной конференции. Краснодар: ООО РИЦ «Мир Кубани», 2004. С. 108–118. (0,5 а.л.)
5. Жиганова С. А.  Обрядовые жанры музыкального фольклора Кубани: специфика и славянские параллели // Мир славян Северного Кавказа. Вып. 1. Краснодар: Изд. «Кубанькино», 2004. С. 167–178. (0,5 а.л.)
6. Жиганова С. А. Свадебная обрядность и фольклор кубанских казаков // Очерки традиционной культуры казачеств России. Т.2. Москва –Краснодар: ЭДВИ, 2005. С. 282–299. (0,8 а.л.)
7. Жиганова С. А. Музыкальный фольклор кубанских казаков // Очерки традиционной культуры казачеств России. Т.2. Москва – Краснодар: ЭДВИ, 2005. С. 418–431. (0,5 а.л.)
8. Жиганова С. А. Формирование науки о музыкальном фольклоре Кубани (начало ХХ – начало XXI вв..) // Итоги полевых фольклорно-этнографических исследований на Кубани: прошлое и современность / Материалы краевой научно-практической конференции 28–29 октября. Краснодар: Из-во «Кубанькино», 2005. С. 20–32. (0,6 а.л.)
9. Жиганова С. А. Свадебный музыкальный фольклор старообрядцев-липован хутора Новопокровский Приморско-Ахтарского района Краснодарского края: специфика и современное состояние // Филологический вестник Ростовского государственного университета. №2, 2005. С. 33–37. (0,3 а.л.)
10. Жиганова С. А. Традиционная музыкальная культура славянского населения Кубани в контексте типологического изучения региональных песенных систем // Кубань – Украина: вопросы историко-культурного взаимодействия. Вып. 1. Краснодар: OK-PRESS, 2006. С. 159–168. (0,4 а.л.)
11. Жиганова С. А. Приглашение на свадьбу в кубанской фольклорной традиции // Вестник Шlэныгъэгъуаз Адыгейского государственного университета. Майкоп, 2007. С. 344–358. (0,8 а.л.)
12. Жиганова С. А. Свадебная обрядность и фольклор Кубани: динамический аспект //  Сбережение народа: традиционная культура. Материалы научно-практической конференции 8–9 июня 2007 г., г. Краснодар. Краснодар: ООО РИЦ «Мир Кубани», 2007. С. 196–201. (0,3 а.л.)
13. Жиганова С. А. Родители как участники обрядов второго дня свадьбы в кубанской традиционной культуре // Материалы научно-практической конференции «Закон «О государственной политике в сфере сохранения и развития традиционной культуры в Краснодарском края». Мир материнства и детства этносов и этнических групп ЮФО и Кубани». Краснодар: ООО РКА «Пресс-Имидж», 2007. С. 145–163. (0,7 а.л.)
14. Жиганова С. А. Черноморский комплекс свадебных музыкальных текстов кубанских казаков: особенности ритмической организации // Кубань – Украина: вопросы историко-культурного взаимодействия. Вып. 2. Краснодар: ООО «Картика», 2007. С. 155–162. (0,3 а.л.)