Рудиченко Т. С. Припевки-тирады в донской свадьбе (к изучению универсалий фольклора) // Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Северного Кавказа за 2005 г.: Мат-лы Северокавказской науч. конф. Дикаревские чтения (12). Краснодар: ООО РИЦ «Мир Кубани», 2006. – С. 220–230.
Донская свадьба во всех своих локальных разновидностях может быть отнесена к смешанному типу. Об этом свидетельствует наличие в ритуале и фольклоре признаков, присущих обоим выделяемым этнографами и фольклористами типам ритуала — свадьбе-веселью и свадьбе-похоронам1. Музыкальный компонент донской свадьбы и в наши дни чрезвычайно развит. В прошлом для него были характерны причитания (локально представлены и групповые)2, прощальные песни цезурированного и акцентного строя стиха, припевки-величания, а также контактные песни и припевки. В каждой местной версии ритуала бытует до 15 и более политекстовых напевов3 и не менее двух-трех ндивидуализированных (прощальные лирические песни, исполнявшиеся на «ночушках»).
Перечисленные жанровые разновидности характеризуют донскую свадьбу в целом. В ней в то же время есть формы, имеющие распространение, ограниченное рамками определенных культурно-исторических зон и могущие, поэтому, служить различительными признаками при сравнительном изучении территориальных версий свадьбы и установления границ песенных традиций Дона. К числу таких форм относятся припевки.
[С. 221] Припевками в данном контексте мы называем музыкально-поэтические композиции в виде периодичности и монострофы4. В донской традиции существует также другая разновидность припевок, называемая «прибасками», представляющая собой спевы тирад нестабильной структуры. Для свадьбы она не характерна.
К первому из обозначенных типов — периодичностям — следует отнести припевки величальной функции акцентного строя (тип IA) и немногочисленные, представленные локально, с цезурированным стихом 4+3 и 3+4-5 (тип IB). Их репертуар соотносится с северорусскими, верхневолжскими и окскими традициями.
Второй тип — монострофический — представлен припевками-тирадами (дразнилками, побуждающими к действию и комментирующими его) с цезурированным стихом. Несмотря на варьирование слоговой структуры стиха, чаще они соотносятся с шестисложником (тип IIA) и цезурированным восьмисложником 5+3 (тип IIB). Именно они привлекли наше внимание как славянские универсалии, типичные для украинской, белорусской, польской, а также донской свадьбы5, которые могут быть изучены в разных аспектах — особенностей строения, корреляций мелодической композиции и слоговой музыувльно-ритмической формы, географического распространения.
Среди многочисленных попыток характеристики тирады наиболее удачная, на наш взгляд, принадлежит В. А. Лапину6. Суммировав названные им признаки, можно дать следующее определение: под тирадой понимается форма, построенная на комбинации и чередовании мелодических звеньев, соответствующих стиху, часть из которых повторяется, а число этих повторений в известных пределах произвольно.
[С. 222]Композиция припевок-тирад базируется вопросно-ответном соотношении построений, варьируемых к по качеству и количеству (обычно 5–7).
Характерные признаки монострофы с шестистисложным стихом (тип IIA), расширяемым до 8-10 слогов — повтор второго построения — ABB1CD, ABB1CB2 ABB1B2C, оппозиция второй ступени (финалис первого построения) квинте (предпоследнее построение). Конечные тоны всех построений образуют кадансовую формулу 2-1-5-1. Типизирующим признаком этой формы является зеркальная симметрия начального и последнего слоговых музыкально-ритмических периодов, обрамляющих напев (пример 1), а также соответствующие им мелодические обороты — скачок с главного опорного тона к кварте или квинте и его заполнение, поступенное нисходящее движение от квинты (иногда обостряемое «предвосхищающим» нисходящим скачком к первой ступени) к основному опорному звуку. В локальных вариантах зеркальная симметрия мелодического контура выражена с разной степенью отчетливости.
В тираде с цезурированным восьмисложником в основе (5+3) повторяется первое мелодическое построение: AA1(A2A3)B, AA1A2A3BC AA1A2BB1, поэтому ее можно определить как замыкаемую периодичность (тип IIB) . Ладовая ячейка — терция с субквартой, тетрахорд с оппозицией 1-й и 4-й ступеней (пример 2). Поэтические тексты припевок данной группы бытуют также и с диатонными и ангемитонными напевами строфической формы ABB (с рефреном «у-рано-рано» и без него).
Рассматриваемые припевки в украинской свадьбе традиционно связаны с караваем. В казачьей — случаи исполнения припевок со стихом (5-7+3-5) при выпечке каравая единичны и зафиксированы [С. 223] точечно. В свадебном ритуале припевки этого вида концентрируются вокруг увоза приданого, постели, подушек и невесты из родительского дома, перенесения каравая в дом жениха, встречи молодых в его доме, а также даров, раздела и раздачи каравая в обрядах второго дня, т. е. связаны с той частью ритуала, которая составляет его праздничную сторону. В некоторых местностях наблюдаем отмеченное К. В. Квиткой «столкновение волн распространения различных типов из различных центров»7, когда припевки-тирады звучат попеременно с причитаниями невесты (ст-цы Верхне- и Нижне Кундрюченская).
Рассматриваемые припевки-тирады типа IIA и IIB, в отличие от всех других форм свадебных напевов, на Дону распространены на обширной территории. Для определения границ ареала было выполнено картографирование, которое охватило 125 казачьих станиц и хуторов и свыше 30 селений украинских крестьян (донских малороссов). Исследование показало, что ареал имеет четкие границы. Припевки-тирады зафиксированы на Северском Донце в пределах территории Войска Донского — повсеместно; на Дону ниже впадения Северского Донца — повсеместно; на Дону выше его впадения — в селениях 1-го Донского округа (последний населенный пункт по Дону бывшая станица Нижне-Курмоярская)8 и севернее в хут. Сизове (Чернышковской с/а Волгоградской обл.). Выше этой границы в казачьих селениях такого рода припевки не выявлены. В Волгоградской области они отмечены в отдельных населенных пунктах со смешанным или не казачьим населением.
Как у казаков, так и у донских крестьян-малороссов («хохлов») напевы припевок-тирад бытуют только в свадьбе9. В украинской традиции не вполне идентичные, но родствен[С. 224]ные формы зафиксированы в зимних и весенних календарных жанрах (например, на Подолье и Волыни)10.
Свадебные припевки-тирады сосуществуют в традиции с акцентными и цезурированными припевками-величаниями, контактными и прощальными песнями цезурированного стиха, исполняемыми на полифункциональные напевы на Северском Донце (до г. Белая Калитва — бывшей ст-цы Усть-Белокалитвенской) и Дону ниже его впадения. Вверх по течению Дона, в станицах выше впадения Донца появляются новые виды свадебных прощальных песен, в районе Цимлянского водохранилища — акцентного строя (девятисложники).
Сравнительное изучение записей свадьбы других славянских традиций показало, что подобные напевы характерны, прежде всего, для украинской свадьбы. Это подтверждает анализ публикаций славянского свадебного фольклора (белорусского, польского, русского). Признаком, позволяющим идентифицировать их с украинской традицией, является именно подобного рода тирадная форма, зафиксированная в многочисленных публикациях11, а также бытование подобного рода припевок у донских крестьян-малороссов12. Константными признаками всех этнических версий рассматриваемых видов является устойчивость корпуса поэтических текстов и их музыкально-ритмической организации, а также обрамляющих мелодических построений (начального и концевого). В то же время композиционное воплощение выступает как признак релевантный.
Припевки-тирады, таким образом, являются индикатором традиционной культуры, который несет информацию об ассимилированных ею элементах: тирады с шестисложным стихом в основе [C. 225] строфы, об украинском13, со стихом 5+3 свидетельствуют о западно- и южнорусском, белорусском, и в меньшей степени украинском элементе.
Несмотря на общность структуры ритуала и основных обрядовых действий, наличие общих для всей донской традиции политекстовых напевов, припевки-тирады, занимающие в нижнедонской свадьбе весьма значительное и все расширяющееся в наши дни место, позволяет противопоставить свадьбу нижнедонского и верхнедонского ареалов. При этом их границы определяются по течению Чира, не совпадая с условной, принятой в донской историографии границей Верхнего и Нижнего Дона в районе переволоки между Волгой и Доном (в настоящее время — Волго-Донской судоходный канал). Предположение это косвенно подтверждают и записи, сделанные в свое время А. М. Листопадовым и Ф. В. Тумилевичем от казаков-некрасовцев Краснодарского края (переселенцев первой волны) и репатриантов второй волны, выходцев из зоны, примыкающей к восточной границе рассматриваемого ареала14. В статье Ф. В. Тумилевича приведены лишь поэтические тексты, а напев из станицы Ново-Некрасовской «Братец татарин», опубликованный А. М. Листопадовым (ПДК, т. 5, № 217), не имеет признаков тирады (строфа АВ). Та же песня и с тем же что и в записи А. М. Листопадова напевом записана Л. А. Якоби от некрасовцев в Левокумском районе («Ставропольские напевы», с. 44, «Братец татарил»)15 . Можно предположить, что ко времени ухода некрасовцев с Дона интересующие нас припевки уже были в составе донской свадьбы, хотя нельзя исключить и проникновения подобного свадебного репертуара и от подселявшихся в некрасовцам в Турции выходцев из западно- и южнорусских тер[С. 226]риторий.
Различие в мелодическом воплощении поэтических текстов в низовых донских и некрасовских селениях ставит перед нами еще одну проблему — времени формирования и распространения на Дону напевов рассматриваемых типов.
Для ее разрешения необходимы сопоставления с родственными в стилевом отношении напевами других жанров. Такое родство обнаруживается среди колядок-псальм. Сходство выявляется на уровне композиции и составляющих ее типовых мелодических элементов16. Происхождение этого пласта фольклора по-видимому может быть отнесено ко времени широкого распространения и проникновения в народную среду на Украине и Белоруссии партесного стиля церковного пения (XVI-XVII вв.). Внедрение партесного пения в богослужение на Дону происходило в XVIII в. Документы, подтверждающие его культивирование, как уже приходилось писать, относятся к последней трети века17. Массовый же исход с Дона казаков-некрасовцев, у которых тексты интересующих нас свадебных припевок выявлены с другими напевами, произошел, как известно, в начале XVIII в., т. е. еще до повсеместного внедрения этого стиля в певческую культуру Дона. Весь этот комплекс фактов подтверждает выводы, сделанные на основе картографирования и позволяет связать проникновение тирадных напевов в донскую свадьбу с интеграцией в конце XVIII — начале XIX в. в казачью культуру традиций крестьян-малороссов.
[С. 226]
Примечания
1.Ефименкова Б. Б. К типологии свадебных ритуалов восточных славян // Музыка русской свадьбы: Мат-лы науч. конф. — М.: КМиФ СК РСФСР, 1987; [С. 227] Байбурин А. К. Ритуал: между биологическим и социальным // Фольклор и этнографическая действительность / Отв. ред А. К. Байбурин. — СПб., 1992.
2. Причитания не зафиксированы лишь в нескольких населенных пунктах низовьев Дона — ст-це Старочеркасской, хут. Рогожкино (ст-цы Елизаветинской), хут. Недвиговка (ст-цы Гниловской). Групповое причитание из ст-цы Акишевской опубликовано А. М. Листопадовым (А. М. Листопадов. Песни донских казаков. — Т. 5. — М.: Музгиз, 1954, № 70). Экспедициями зафиксированы в хут. Холодном (ст-цы Мариинской) и хут. Рябичеве — от переселенцев из затопленной ст-цы Нижне-Курмоярской.
3. Групповое прикрепление текстов в наши дни часто лишь обозначено, так как с одним текстом фиксируется два-три текста.
4. Мы, как и другие собиратели, заимствуем этот термин из народно-певческой терминологии. В среде носителей донского фольклора им определяются короткие, лаконичные в отношении текста, нередко и напева формы — «короткаи», «малаи песни — припевки». Зафиксирован он как у казаков, так и у крестьян малороссов (у последних наряду с понятиями «частушки», «куплеты»). Правда, распространение термина в отличие от обозначаемого им явления не ареальное, а точечное.
5. Наметить территории распространения свадебных песен со стихом 5+3 пытался К. В. Квитка (Квитка К. В. Об областях распространения некоторых типов белорусских календарных и свадебных песен // Квитка К. В. Избранные труды: В 2 т. — Т. 1 — М.: Сов. композитор, 1971. — С. 173).
Оба рассматриваемых типа припевок опубликованы А. М. Листопадовым (Листопадов А. М. Песни донских казаков. — Т. 5. — М.: Музгиз, 1954. — № 76-77, 83, 88. Далее ссылка на издание ПДК.
6. Лапин В. А. Фольклорное двуязычие: феномен и процесс // Искусство устной традиции. Историческая морфология. К 60-летию И. И. Земцовского: Сб. ст. / Отв. Ред. Н. Ю. Альмеева. — СПб.: РИИИ, 2002. — С. 36.
7. Квитка К. В. Указ соч. С. 161.
8. Ст-ца Нижне-Курмоярская оказалась в зоне затопления Цимлянского водо- [C. 228]хранилища; записи от переселенцев произведены в ст-це Нагавской Волгоградской обл. в 1979 г.
9. Установлено исследованиями Т. С. Рудиченко и Т. А. Карташовой.
10. См. Пісні Поділля / Упор. С. В. Мишанич. — Київ: Наукова думка, 1976. С. 67, 73, 81 ;
11. Пісні Поділля / Упор. С. В. Мишанич. — Київ: Наукова думка, 1976; Народні пісні в записах Степана Руданського. — Київ: Музична Україна, 1972; Весільні пісні: У 2 кн. Кн. 1. — Київ: Наукова думка, 1982.; Весілля: У 2 кн. Кн. 1. — Київ: Наукова думка, 1970.
12. Карташова Т. А. Особенности свадебных песен донских малороссов // Традиционная культура: Научный альманах. — 2004. — № 4.- С. 94-95.
13. Припевки зафиксированы на территории как Правобережной, так и Левобережной Украины.
14. ПДК, т. 5, № 217; Тумилевич Ф. В. Свадебный обряд у казаков-некрасовцев // Ученые записки РГУ. — Ростов н/Д, 1958. — Т. XXXXV. Труды историко-филологического факультета. Вып. 6. — С. 153.
15. Ставропольские напевы: Сборник фольклорных песен / Сост. Л. А. Якоби. Ставрополь: КЦНК; ГП ИПФ «Ставрополье», 1998.
16. Колядки / Упор. И. Коваль. Львів: Гердан, 1991. С. 15, 22; Колядки / Упор. З. Бервецький: Пам`ятки України. Кн. 5. Київ 1990. С. 8; Богогласник: Внебогослужебные песнопения на праздники Господские, Богородичные и святых. М., 2002. – С. 129. Днесь созывает всю вселенную; Обиход нотного церковного пения. Ч. 3. Избранные песни из Богогласника. Репринтное издание [Челябинск], 1992. – № 13 Светло небо, со ангелы веселися днесь.
17. Рудиченко Т. С. Донская казачья песня в историческом развитии. — Ростов н/Д: Изд-во РГК им. С. В. Рахманинова, 2004. — С. 197.
Примечания к нотным примерам
Пример 1. Да не сад да вишенку содит
ПЗА в ст-це Краснодонецкой Белокалитвенского р-на Ростовской обл. в 1974 г. Исп. Щербакова В. И. 1909 г. р., Титова М. А. 1899 г. р., Попова М. И. 1921 г. р.
Пример 2. Месяц дорожку просветил
ПЗ в хут. Калинине Октябрьского р-на Ростовской обл. Бровченко Е. В., Джоловой в 1975 г. Исп. Смолякова Е. В. 1911 г. р., Кривошапкина В. М. 1933 г., Цыганкова Т. Т. 1927 г. р., Бокова Н. П. 1910 г. р., Подройкина З. А. 1927 г. р.
Пример 1. С. 229.
Пример 2. С. 230.
Припевки-тирады со стр публикации скачать в формате Word